Свежая информация от прокуратуры Челябинской области: жители Нижней Санарки пожаловались на арендатора водохранилища на Мокром логу – с лета 2019 года ООО, которое зарыбляет водоем, стало брать деньги с любителей «тихой охоты»: 200 рублей за световой день. Ловить разрешили карася, ротана и карпа, первых двух бесплатно, последнего – по 100 рублей за 1 кг. Ловлю белого амура и толстолобика арендатор запретил. В итоге прокуратура через суд обязала арендатора обеспечить беспрепятственный доступ граждан к водному объекту общего пользования для производства любительской рыбалки. Но с другой стороны, водоем-то арендатор действительно зарыбляет за свой счет – так, кто тут прав? О взаимоотношениях рыбаков и рыбоводов, о правовых коллизиях, а также о поисках и возможности компромисса в интервью Агентству новостей «Доступ» рассказал член Общественной палаты Челябинской области, адвокат АК «Рязанцев Лигал Групп» Александр Рязанцев.
- Александр Анатольевич, надо ли рыбакам привыкать к мысли, что за удовольствие посидеть с удочкой придется платить. Или пока можно не привыкать?
- Вообще, кроме аквакультуры, все, что плавает в водоеме, в соответствии с законодательством, бесплатно. Смотрите, вообще вся эта история взаимоотношений рыбоводов и рыболовов, вопрос доступа к водоемам – давняя тема, она тянется уже несколько лет. Один из первых прецедентов с взиманием платы с рыболовов, которые я помню, произошел в 2011 году. Наиболее остро эта проблема встала летом 2019 года, когда, помните, на «горячую линию» президента обратились рыбаки Челябинска, которые пожаловались, что их не пускают на водоемы. При Общественной палате Челябинской области тогда была создана рабочая группа, призванная проработать этот вопрос, рассмотреть его со всех сторон. Были совместные мероприятия, круглые столы, куда приглашали и рыболовов, и рыбоводов, а также правоприменительные органы: прокуратуру, Рыбнадзор и так далее. И благодаря этой достаточно активной и широкой общественной работе вопрос именно о закрытии доступа на водоемы получилось в достаточно степени нивелировать. Представители правоохранительных органов выразились однозначно: рыбаки имеют право на свободный доступ к водоемам и ловлю рыбы, не являющейся объектом аквакультуры.
- Ага!
- Да, но сейчас проблема взаимоотношений «рыбовод vs рыболов» вышла на новый виток, основанный на неурегулированности законодательства. Так, в настоящее время мы представляем интересы двух рыбаков, которые, как мы считаем, необоснованно привлекаются к административной ответственности за нарушение правил рыболовства (по части 2 статьи 8.37 КоАП РФ): им вменяется нарушение пункта 10.1 Правил рыболовства для Западно-Сибирского рыбохозяйственного бассейна, согласно которым «граждане вправе осуществлять любительское и спортивное рыболовство на водных объектах рыбохозяйственного значения общего пользования свободно и бесплатно», но «запрещается добыча объектов аквакультуры в границах рыбоводных участков без согласия рыбоводных хозяйств – пользователей рыбоводных участков».
- То есть проще говоря, «да, но нет», так получается?
- В том-то и дело. А рыбоводным участком может быть как часть водоема, так и весь водоем. А мне представляется, что определением «водоем – рыбоводный участок» создается определенная коллизия.
- Тут даже не тире, а знак «равно» выходит…
- Точно. У меня вопрос: насколько представляется обоснованным представление законодателем возможности получить весь водоем в качестве рыбоводного участка.
Еще один вопрос: если речь идет об участке, он, соответственно, как-то должен быть идентифицирован, а проход на него контролируем. Что имеем мы? Приходит условный дедушка, например, на озеро Первое, на котором он сто лет уже рыбу ловит, – он с любого абсолютно места может зайти на это озеро, – и спокойно рыбачит. Не видит он там никаких объявлений о том, что это рыбоводный участок и там водится аквакультура, с указанием видов рыб – рыбовод при всем желании и не сможет охватить весь периметр озера такими объявлениями. Вдруг приходит человек «в погонах» и говорит дедушке: вы ловите аквакультуру – вот вам штраф, от 2 до 5 тысяч рублей.
И третий вопрос. Аквакультура, то есть вид рыбы, которую рыбовод запускал в конкретный водоем. Вполне возможно, такой вид рыбы мог водиться здесь и ранее, как например, карась во многих озерах нашего региона – как Рыбнадзор идентифицирует природного карася и культивированного? А никак! А рыбака при этом все равно могут оштрафовать. Хотя по законодательству – любое сомнение толкуется в пользу лица, которое привлекают к ответственности. Значит, раз рыба водилась раньше, соответственно, нет однозначных доказательств, что рыбак выловил чужую рыбу.
Но рыбовод-то считает по-другому. Он же запустил рыбу в водоем, подкармливал ее, он считает себя собственником и уверен, что может сохранить свою собственность только одним способом.
- Не пущать?..
- Именно. Не пустить никого на водоем, ну, или пустить за плату. И он считает себя правым на основании закона «Об аквакультуре», в котором сказано, что «объект аквакультуры – это собственность рыбовода». Но, в свою очередь, есть другое – встречное – право, это право любого рыбака прийти на любой водоем и бесплатно посидеть с удочкой и половить рыбку.
- Стоп-стоп, я начинаю запутываться. Я конечно, дочь рыбака, но все же… Давайте на пальцах. Вот рыбовод запустил в водоем, не знаю, толстолобика какого-нибудь, а я пришла и ловлю, допустим, леща…
- Если это аборигенная рыба – без вопросов.
- А клюнул у меня толстолобик – мне с ним-то что делать? Выпускать? Складывать в отдельное ведро и потом бежать собственника искать?
- Вот это-то и является тем самым краеугольным правовым вопросом. Напомню, существует два вида рыбоводства: пастбищное и промышленное. Промышленное – это садки, это рыба под контролем, по сути, в этот огород никто и не пойдет – там все понятно. Пастбищное рыбоводство – когда аквакультуру выпускают в свободном водоеме, где она растет в условиях естественной среды. И тем не менее, выпустив мальков в водоем, рыбовод считает: эта рыба – моя, ловить ее никто, кроме меня, не имеет права. Вот в этой точке и возникает коллизия: рыбовод приобретает право на вылов запущенной им рыбы, но рыболов не лишается права рыбачить на этом водоеме. А ведь рыба не выбирает, на чей крючок клевать. А насчет того, куда девать выловленное…
- Да-да, куда?
- Единственный вариант, по сегодняшним временам, ее выпустить. Но тут тоже несколько «но». И прежде всего, как сами представители Рыбнадзора говорят, есть виды рыб очень нежные, погибают даже от прикосновений. Тот же рипус, например, по которому идет сейчас спор на Первом озере.
Словом, здесь налицо проблема – вопрос не урегулирован законодательно. Законодатель предоставил право и той, и другой стороне: одной – на свободную рыбалку, второй – на свободу такого вида предпринимательской деятельности, как разведение рыбы в водоемах, – но не определил ни той, ни другой стороне четкие границы права.
Поэтому и получается так: приходит инспектор Рыбнадзора на водоем, видит рыбака, осматривает его улов, если обнаруживает вид рыбы, который совпадает по наименованию с аквакультурой, разводимой рыбоводом, – неважно, та это рыба или потомство того же вида, который существовал в водоеме ранее, – он ее изымает. Поставьте себя на место рыбака. Вот так каждый раз приходить и не знать, что тебя ждет – улов и удовольствие или изъятие, штраф и разочарование.
- По сути, получается искоренение любительского рыболовства, верно?
- Я считаю, такие действия – это своего рода завуалированная форма недопуска рыбаков на водоемы. Свободный доступ – он нерушим, прокуратура высказалась четко, что будет стоять на страже свободного доступа. Но вот такой – выматывающий – подход, он как запрет на доступ, только лучше. Ну, судите сами: рыбака досматривают – как преступника, изъяли рыбу, изъяли орудие лова – ему это все надо? Да он просто больше не придет на этот водоем!
- И у меня в этой связи вопрос к Вам как к члену Общественной палаты – будут ли какие-то законодательные инициативы, направленные на прояснение вот этих двусмысленностей?
- Как я уже сказал, мы сейчас представляем интересы двух рыбаков, в отношении которых, как мы считаем в силу описанных обстоятельств, необоснованно решается вопрос о привлечении к административной ответственности. Мы, как и наши доверители, настроены по обоим прецедентам идти до конца в плане реализации права на свободную рыбалку и сделаем все для позитивного решения, поскольку при таких обстоятельствах, на наш взгляд, нет оснований для привлечения рыбака к ответственности.
Но каким бы ни было правоприменительное решение, мы будем собираться, проводить мероприятия на базе Общественной палаты. Будем приглашать опять всех участников – рыбоводов, контролирующие органы, прокуратуру – и будем вырабатывать какие-то концепции, потому что даже позитивные, но единичные прецеденты не смогут решить эту системную проблему.
Я поясню. Подобных случаев достаточное количество, их не два. Но поскольку штраф за нарушение составляет, как правило, 2 тыс. рублей, большинство предпочитает за них не спорить во избежание лишней нервотрепки. Признают вину у мирового судьи, заплатят штраф и зарекутся ходить на это озеро. А рыбоводу такие решения дают возможность на наши условные два прецедента сказать: «А ну, и что – у нас вот 10 штук в нашу пользу».
Так что проблему нужно урегулировать на высоком уровне – она не рассосется без этого.
- То есть на базе решений – надеюсь, позитивных – вы планируете выводить проблему в законодательную плоскость, да? Как?
- Мы (Палата. – Прим. АН «Доступ») будем эти вопросы ставить перед соответствующими субъектами законодательной инициативы, которые могут предлагать изменения в федеральные законы.
Есть претензии и к новому закону – о любительском рыболовстве (вступил в силу 1 января 2020 года. – Прим. АН «Доступ»), который, с одной стороны, подтвердил право бесплатной свободной рыбалки, а с другой, закрепил ряд положений, устанавливающих коллизии, как раз связанные с рыбалкой на рыбоводных участках.
И Правила рыболовства. Им, конечно, нужна полная ревизия, в определенной степени они противоречат федеральному законодательству. Но именно их Рыбнадзор активно применяет их при административной практике. Тут будем выходить на Минсельхоз РФ, на наши областные органы власти. Чтобы они выступали субъектами законодательной инициативы. Будем однозначно реагировать на это.
- Александр Анатольевич, знаю, что обсуждался такой вариант, как совместное зарыбление водоемов – то есть чтобы любители совместно закупали и выпускали мальков. Насколько жизнеспособна такая идея? Поддерживает ли ее сообщество рыболовов?
- Рыболовы-общественники, которые участвуют в рабочей группе, действительно озвучили такое предложение. Я так понимаю, сейчас имеется предложение от рыболовов о создании некоммерческой организации, которая будет заниматься вопросами зарыбления. Автором и генератором этой идеи является руководитель рабочей группы по рыболовству Общественной палаты Челябинской области Акатьев Михаил Семенович.
- И если это будет реализовано, на что-то это повлияет, как Вы считаете?
- Исходя из некоммерческих целей создания данной организации, рыба, которая будет выпущена в водоемы через эту структуру, приобретет статус рыбы в свободном доступе. Это будет общественная рыба, право на вылов которой будет принадлежать любому гражданину, а следовательно, это будет соответствовать правам рыбаков ловить рыбу безвозмездно и беспрепятственно в любом водоеме. Как человек, как гражданин, как житель Челябинской области я могу сказать, что все, что делается для улучшения экологической среды, увеличения числа живых организмов в водоеме, это прекрасно.
- По-вашему, достижим ли в этой сфере идеал, и если да, каков он?
- Думаю, идеал будет заключаться в отсутствии конфликтов между рыбаками и рыбоводами благодаря единому пониманию, кто и на что имеет право, кого и где ловить. Рыбак получит право ловить рыбу беспрепятственно и бесплатно. Мы, конечно, говорим о нормальных рыбаках, не браконьерах. Нормальный не выловит рыбы столько, чтобы составить конкуренцию рыбоводу. Ну, а рыбовод – будет получать свою прибыль.
И второй момент условного идеала – чтобы в водоемах было много рыбы. Всегда.
